Аннотация: Работы товарища Ким Ир Сена на фоне контрреволюции в России.
Эта статья была опубликована в 1996 году в разделе «Взгляд из России», завершавшем книгу Ким Ир Сена «За новый мир», выпущенную издательством «Палея».
Прочтение её сегодня, спустя 15 лет, показывает, что она вовсе не устарела. Считаем уместным этот текст перепубликовать в преддверии даты: 15 апреля 2012 года исполняется 100 лет со дня рождения вождя корейского народа, вождя революции и антиимпериалистического сопротивления, социалистического строительства и борьбы за воссоединение разделённой Родины.
Пережив десятилетия буржуазной контрреволюции в СССР и России и всё ещё ощущая ужасающие последствия горбачёвской «перестройки» и «реформ», российские коммунисты-патриоты обращают взоры к опыту своих братьев за рубежом, тех, кто не сдал социалистических позиций и высоко держит знамя коммунизма.
К сожалению, трудящиеся Российской Федерации, вынужденные теперь вести классовую и национально-освободительную борьбу против внутренней и внешней реакции, лишены правдивой информации о странах, и ныне образующих мировую социалистическую систему. Так называемая «демократическая» печать делает всё для того, чтобы либо замолчать созидательные будни, проблемы и достижения народов этих стран, либо опорочить их, обоснованно опасаясь мощного влияния революционного примера. Она создаёт ложное впечатление, будто бы социализм уже повсюду прекратил своё существование, и тщательно скрывает блестящий опыт Трудовой партии Кореи и Корейской Народно-Демократической Республики, которые после победы в Отечественной освободительной войне в начале 50-х годов пережили плодотворный период бескризисного экономического развития, существенно повысили уровень культуры и благосостояния народа, создали предпосылки для завершения строительства социалистического общества.
Сегодня можно с полным основанием говорить о таком всемирно-историческом явлении, как социализм корейского образца. Это явление, — особенно если учесть «непредвиденные сложные события», «излом истории, когда решалась судьба социализма» (Ким Ир Сен. Ответы на вопросы генерального директора латиноамериканского информационного агентства «Пренса латина». Пхеньян, 1994), временное отступление социалистических сил в Советском Союзе и странах Восточной Европы, — неверно рассматривать только в узконациональных рамках. Социализм корейского образца, с одной стороны, концентрирует в себе главнейшие уроки послеоктябрьского интернационального опыта, прежде всего советского, до середины 50-х годов, с другой стороны, опирается на богатейшее пятитысячелетнее культурно-политическое наследие самой Кореи, на своеобразные традиции антиколониального сопротивления её народа в XX веке.
О послеоктябрьском интернациональном опыте именно до середины 50-х годов здесь сказано не случайно. Такое ограничение во времени делается для того, чтобы подчеркнуть: как раз с этого момента всё больше обнаруживается оригинальность корейского пути к социализму, политический курс руководства КНДР всё больше исходит из необходимости опоры на собственные силы и недопустимости низкопоклонства перед заграницей.
Будем откровенны: в 60-70-е годы было немало публикаций (в том числе в печати социалистических стран), которые прямо или косвенно упрекали корейских товарищей в «национализме» и нежелании двигаться в фарватере хрущевско-брежневской политики. Однако что получилось в итоге? Практика, как известно, критерий истины и самый строгий учитель, а она показала, что корейские товарищи сумели сберечь независимость своей страны и социалистический строй, критики же их — все потеряли...
Разумеется, следует учитывать, что состав этих критиков был неоднороден. Одна их часть, искренне преданная коммунистическим идеалам и разделяющая марксистско-ленинское мировоззрение, всерьёз считала, что, к примеру, развенчание авторитета Сталина идёт только на пользу делу строительства нового общества. Эти субъективно честные, но политически наивные люди далеко не всегда обладали чувством меры и не сразу поняли, что неоднократное возобновление подобных шумливых кампаний, — без очевидной целесообразности, новых объективных оценок и переоценок прошлого, — рано или поздно сработает на нашего противника — подпольный капитал и мировой империализм — и приведёт к дискредитации советской системы. Корейские товарищи правильно сделали, не восприняв этот пример и проявив сдержанность во внешнеполитическом и во внутринациональном плане. В результате некоторые наши критики оказались слепыми участниками подрыва позиций социализма в своих странах и на международной арене, в то время как корейские товарищи соблюли преемственность генеральной линии и только укрепили свои революционные рубежи.
Другая часть наших критиков сыграла и вовсе реакционную, аморальную роль. Они оказались оборотнями, перевёртышами, изменниками, поддержав ряд антисоциалистических переворотов и срочно перерядившись из униформы «идейных» коммунистов в звёздно-полосатые джинсы буржуазных «демократов».
Не в моих правилах расточать комплименты. Корейские товарищи не хуже нас знают самих себя. Понятно, что восприятие их деятельности во многом зависит от национальной психологии того или иного народа, от выработанного им типа цивилизации. Но речь идёт об ином — о проявленной ТПК и КНДР исторической прозорливости, с одной стороны, и о классово-политической близорукости (невольной или вольной?) многих бывших лидеров социалистических государств и коммунистических партий — с другой.
Покажу это на ряде положений из трудов товарища Ким Ир Сена, вошедших в данную книгу.
Первое. Обращает на себя внимание чрезвычайная озабоченность коммунистов Кореи вопросом о субъекте революции, о его зрелости и суверенности, о его творчестве во всех сферах жизни и ответственности за всё происходящее в обществе.
«Революция, — говорил товарищ Ким Ир Сен, — это движение самих народных масс за осуществление своей самостоятельности. Исход революции зависит от того, каким образом превратить народные массы — субъект революции в сознательную и организованную силу и каким путём повысить их творческую роль. Можно победить в революции только при условии укрепления субъекта революции и непрерывного повышения его роли. Эту бесценную истину революции мы постигли уже в ходе антияпонской революционной борьбы» (Ким Ир Сен. «Высоко неся революционное знамя чучхе, до конца осуществим дело социализма и коммунизма», Пхеньян, 1988).
Забвение именно этой общезначимой истины на рубеже 80-90-х годов руководителями компартий привело их к отрыву от масс и к тяжёлому поражению. На собственном опыте мы убедились, что современная буржуазия, хорошо изучив коммунистическое движение изнутри, действует против него гораздо более искусным, чем прежде, и не всегда лобовым путём.. Так, при Горбачёве КПСС шаг за шагом лишали влияния на экономическую и кадровую политику, противопоставили Советам и общественным организациям, очернили её историю и тем самым временно лишили поддержки в народе. Конечно, горбачевцы, выступавшие по сути в качестве агентов империализма, не сумели, как им хотелось бы, превратить субъект революции — трудовой народ— в субъект контрреволюции. Но они на ряд лет нейтрализовали народные массы сверху, что позволило развалить социалистический базис и социалистическую надстройку.
Трудно понять философию кимирсенизма (чучхе) без уяснения себе того, чем она отличается от традиционной философии человека. Последняя веками ставила «перед собой чисто человеческий вопрос в качестве объекта изучения», представляла собой «одного рода философию о человеческой жизни, истолковывавшую главным образом вопросы: что такое человек? Что такое человеческая жизнь?» (Ким Чен Ир — народный руководитель, т. 2. Пхеньян, 1991). Это был объективистский, созерцательный, пассивный взгляд на человека, позиция наблюдателя пребывания человека в мире, но не преобразователя-творца.
Ещё Маркс отметил односторонность и неудовлетворительность этой позиции. Его кредо была революционная практика, совпадение активной человеческой деятельности с целенаправленным изменением социальной действительности (См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. т. 3. с. 1-4). Этот подход и получил конкретное продолжение в философии кимирсенизма, которая, по словам товарища Ким Чен Ира, «сделала вопрос о месте и роли человека в мире коренным вопросом философии и осветила такое философское положение, при котором человек — хозяин всего и решает все».
Второе. Самостоятельна и в ряде отношений эффективна постановка в кимирсенизме проблемы стимулов человеческого труда. Она теснейшим образом связана с требованием «энергично форсировать три революции — идеологическую, техническую и культурную» и с принципом творческой активности их субъекта.
Как и в любой другой стране, вставшей на путь построения социализма, в КНДР закономерно встала и решалась на практике задача идейно-нравственного (морального) и экономического (материального) стимулирования, или, пользуясь терминологией товарища Ким Ир Сена, увязывания морально-политического стимулирования с материальным. Известно, что экономисты, социологи и политологи ряда братских стран много лет безоговорочно отдавали приоритет материальным стимулам и в конце концов, утратив бдительность, оказались в плену у корыстолюбивых рыночников — скрытых сторонников реставрации капитализма. Этот приоритет всегда истолковывался как следствие первичности, изначальности, фундаментальности материи и материальных явлений, вторичности всех явлений, относимых к идеальным. Подобным, якобы материалистическим рассуждениям явно не хватало гибкости и диалектичности, признания обратного воздействия идеального на материальное и даже — по временам — функционирования первого фактически в роли второго. Именно этот момент в известной мере улавливается кимирсенизмом.
Философия чучхе исходит из того, что человеку «свойственны морально-политические и материальные потребности». От характера и степени их духовно-материального удовлетворения зависит уровень энтузиазма и творческой инициативы трудящихся в социалистическом строительстве. «Поскольку для общественного человека его общественно-политическая жизнь дороже физиологической, — утверждает товарищ Ким Ир Сен, — при управлении социалистической экономикой необходимо правильно сочетать морально-политическое стимулирование с материальным, отдавая приоритет первому». В иной формулировке мысль выглядит так: «Настойчиво бороться за взятие идеологической и материальной крепостей в социалистическом строительстве, придавая при этом приоритет покорению идеологической крепости, такова неизменная линия нашей партии» (Ким Ир Сен. «Высоко подняв знамя социалистических аграрных Тезисов, добьёмся окончательного решения аграрного вопроса». Пхеньян. 1994).
Третье. В документах братских партий и государств не раз говорилось о социально-политическом сближении рабочего класса и крестьянства, о перековке последнего по образу и подобию первого. В то же время в них часто недоставало ясности, когда определялось отношение обоих трудящихся классов к интеллигенции. В этом смысле точка зрения корейских товарищей отмечена определённой свежестью и новизной.
Во-первых, они решительно выступают против недооценки роли интеллигенции и узкого подхода к ней. «После освобождения страны, когда у нас началось строительство нового общества,— указывает товарищ Ким Ир Сен, — мы не отстраняли от себя интеллигенцию за её служение японским империалистам, а, наоборот, поверив в патриотизм и национальное самосознание интеллигенции, активно привлекали её на свою сторону» (Ким Ир Сен. «Достигнем высокой сплочённости нашей нации». Пхеньян. 1991). Это благоприятно сказывалось, по меньшей мере, в двояком отношении: оперативно и квалифицированно решались многие вопросы социалистического созидания; облегчалось дело общенационального сплочения.
Во-вторых, совершенно правильна, на мой взгляд, установка — «уделяя первоочередное внимание взятию идеологической крепости, воспитать всех членов общества людьми коммунистического склада, овладевшими высоким самосознанием и творческими способностями, превратить всё общество в коммунистический коллектив, спаянный товариществом» (Ким Ир Сен. «Ещё полнее выявим преимущества социализма в нашей стране». Пхеньян, 1990).
Но и это ещё не все. Перспективной представляется идея «осуществить революционизирование и преобразование всего общества по образцу рабочего класса, а также его интеллигентизирование» (Там же). В столь же чёткой форме она в политической и обществоведческой литературе до того не встречалась.
Четвёртое. Всё сказанное выше логично и естественно подводит корейских товарищей к рассмотрению условий становления бесклассового общества трудящихся. Чёткость и определённость их взглядов в этом вопросе вызывает уважение. Дело в том, что аналогичные условия стали складываться в Советском Союзе ещё в первой половине 30-х годов, а в других европейских социалистических странах — в 50-х. Однако у нас их реализация была приторможена второй мировой войной, а после смерти Сталина — зигзагообразностью политики в отношении колхозно-групповой собственности на средства производства, личного подсобного хозяйства и товарно-денежных категорий, влиянием правого оппортунизма.
В то время как Сталин ещё в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 год) со всей ясностью поставил задачу поднятия кооперативного сектора народного хозяйства до уровня общенародного на базе научно-технического прогресса, в Советском Союзе, начиная с Хрущёва, стали наблюдаться колебания лево- и правоэкстремистского толка — от решительного гонения на приусадебные участки и личный скот колхозников и работников совхозов до ликвидации машинно-тракторных станций, то есть деиндустриализации и деградации производительных сил аграрного комплекса. Вследствие этого были разбазарены огромные ресурсы, потеряны темпы и время, причём сельскому хозяйству СССР так и не дали выбиться в число передовых отраслей. К этому добавилось буржуазное заигрывание с хозяйствами кооперативной формы, бездумное экспериментирование, доводившее их до вырождения в разрозненные мелкие капиталистические хозяйства.
Иной, последовательный курс проводило руководство КНДР. Опубликовав в 1964 году программные «Тезисы по социалистическому аграрному вопросу», оно не ограничилось социалистическим кооперированием сельского хозяйства и выдвинуло новые ориентиры: «пройти ещё одну стадию революции — стадию воспитания крестьян в духе традиций рабочего класса, перевода сельского хозяйства на индустриальные рельсы и его модернизации, превращения кооперативной собственности в общенародную в целях ликвидации различий между городом и деревней, классовых различий между рабочим классом и крестьянством». Если напомнить также о решимости обеспечить активное ведение «классового воспитания и воспитания в духе коллективизма», «интеллигентизировать» всё общество, нетрудно увидеть в этом диалектически осмысленную линию на формирование бесклассовой социальной структуры — выполнение ключевого программного требования научного коммунизма.
Судя по всему, у корейских товарищей не возникало колебаний по поводу «непрерывного повышения главенствующей роли общенародной собственности...» Одновременно в Советском Союзе шла во многих аспектах схоластическая, в тенденции политически вредная дискуссия о надуманной альтернативе «план или рынок» и о якобы необходимости «равноправия» всех форм собственности. Не нужно много слов, чтобы достоверно определить, к чему это вело. С помощью названного «равноправия» — через ряд последствующих ступенек — антисоциалистические элементы добились легализации частной собственности.
В сопоставлении с этим печальным опытом корейский опыт наглядно свидетельствует: без протекционизма социалистического государства в отношении общенародной собственности, без постоянной государственной и общественной заботы об её сбережении и приумножении, о подпитке её новейшими технологиями и совершенствовании её внутренней организации новый строй подвергается разложению, а государство перестаёт быть социалистическим. «Социалистическое общество, основанное на коллективизме — подчёркивал товарищ Ким Ир Сен в 1990 году, — развивается по принципам, в корне отличающимся от принципов капитализма, зиждущегося на индивидуализме; социализм имеет неоспоримые преимущества перед капитализмом. Если, столкнувшись с трудностями в ходе строительства социализма, отказаться от принципов социализма и попытаться решить проблемы капиталистическими способами, то это не только не поможет преодолеть возникшие трудности, но и приведёт к парализации свойственных социализму преимуществ, созданию хаоса и утрате революционных завоеваний, достигнутых ценой крови». Нынешняя смута в России является убедительным подтверждением этих вещих слов.
Есть одна не утихающая боль, которая пронизывает практически все труды товарища Ким Ир Сена, — это боль разделённой Родины. Есть одна кровная забота, которой он посвящал много сил, — это забота о её мирном воссоединении. Сейчас, когда мы по воле доморощенных продажных буржуа и империалистического Запада тоже стали разделённым народом, нам особенно близки связанные с этим горестные переживания. 27 миллионов ставших бесприютными русских, людей других национальностей, считающих для себя родными русский язык и русскую культуру, десятки миллионов русичей — украинцев и белорусов, весь когда-то единый многонациональный советский народ, сброшенный в бездну нищеты и унижения, с глубоким сочувствием следит за неустанными объединительными усилиями корейских друзей, в сущности продолжением их антиимпериалистической национально-освободительной борьбы.
Мы полностью разделяем три кимирсеновских принципа воссоединения Родины — самостоятельность, мирное объединение и великая национальная консолидация; возможно, они сыграют в нашей отечественной истории не меньшую роль, чем в истории братского корейского народа.
«Теперь меня угнетает одна мысль, — говорил товарищ Ким Ир Сен в 1992 году, — что я не мог осуществить чаяния наших соотечественников— жить счастливо вместе на объединённой Родине. Несмотря на то, что прошло около полувека после освобождения страны, и поныне не осуществлено воссоединение Родины, продолжается трагедия раскола страны. Это огромное несчастье для нашей нации. Воссоединение Родины - общее чаяние нашей нации и в то же время моя клятва перед нацией» (Ким Ир Сен. «Итог победы великого дела самостоятельности - в повышении роли народных масс». Пхеньян, 1991).
Этой клятве товарищ Ким Ир Сен был верен до конца своих дней. Она по-прежнему жива в делах и свершениях корейского народа.
http://za-kaddafi.org/node/12664
Комментариев нет:
Отправить комментарий